Роджер ЖЕЛЯЗНЫ

Имя мне — Легион

Часть I. Девять моих лиц

Проект «Румоко»

Когда «Джей-9» вышла из-под контроля, я сидел в рубке, следя за исправностью аппаратуры на борту капсулы. Это была обычная, довольно скучная работа.

Внизу, в капсуле, находились два человека. Они осматривали Дорогу в ад — высверленный в океанском дне туннель, по которому в самое ближайшее время должно было открыться движение.

Если бы в рубке присутствовал кто-нибудь из инженеров, отвечающих за «Джей-9», я бы не встревожился. Но один из них улетел на Шпицберген, а другой с утра лежал пластом в медицинском изоляторе.

Внезапно ветер и течение, объединив усилия, накренили «Аквину», и я подумал, что сегодня — Канун Пробуждения. Затем решительно пересек рубку и снял боковую панель.

— Швейцер! — воскликнул доктор Эсквит. — У вас нет допуска к этой аппаратуре!

— Может, сами ее наладите? — предложил я, оглядываясь.

— Разумеется, нет! Я же в ней ничего не смыслю. Но вам…

— Очень хотите посмотреть, как умрут Мартин и Денни?

— Не мелите чепухи! Все же вы не имеете…

— Тогда скажите, кто имеет, — оборвал его я. — Капсула управляется отсюда, и здесь у нас что-то «полетело». Если вы можете вызвать человека, имеющего допуск к аппаратуре, вызовите его. Если нет — я сам ею займусь.

Не дождавшись ответа, я заглянул в чрево машины. Долго искать причину неисправности не пришлось. Злоумышленники даже припой не использовали, наспех подсоединив четыре посторонние цепи и обеспечив обратное питание через один из таймеров.

Я вооружился паяльником. Эсквит по специальности был океанографом и в электронике не разбирался. Я надеялся, он не догадывается, что я обезвреживаю мину.

Минут через десять я закончил, и капсула, дрейфовавшая в тысяче фатомов [1] под нами, ожила.

За работой я размышлял о создании, которому вскоре предстояло очнуться ото сна, создании, способном в мгновение ока промчаться по Дороге, подобно посланнику дьявола — а может, и самому дьяволу, — и вырваться на поверхность посреди Атлантики. Студеная, ветреная погода, преобладающая в этих широтах, не способствовала хорошему настроению. Нам предстояло высвободить могучую силу, энергию ядерного распада, чтобы вызвать еще более грандиозное явление — извержение магмы, которая дышит и клокочет в нескольких милях под нами. Откуда берутся смельчаки, играющие в такие игры, — выше моего понимания.

Корабль снова вздрогнул и закачался на волнах.

— Все в порядке, — сказал я, устанавливая панель на место. — «Коза», только и всего.

— Похоже, действует, — буркнул Эсквит, глядя на экран монитора. — Попробую связаться. — Он щелкнул тумблером. — Капсула, это «Аквина». Слышите меня?

— Да, — прозвучало в ответ. — Что стряслось?

— Короткое замыкание в блоке управления. Неполадка устранена. Какова обстановка на борту?

— Все системы действуют нормально. Какие будут указания?

— Продолжайте работу в установленном порядке. Конец связи. — Эсквит обернулся ко мне. — Извините, я был груб с вами. Не знал, что вам удастся наладить «Джей-9». Если хотите, я поговорю с начальством, чтобы вас перевели на более интересную работу.

— Я электрик, — сказал я. — Знаю эту аппаратуру, умею устранять типичные неисправности. Иначе и соваться бы не стал.

— Следует ли понимать это так, что с начальством говорить не стоит?

— Да.

— В таком случае не буду.

Меня это вполне устраивало. Ликвидируя «козу», я заодно отсоединил миниатюрную мину, которая лежала теперь в левом кармане моей куртки. В самое ближайшее время ей предстояло отправиться за борт.

Попросив прощения, я вышел из рубки. Избавился от улики. Поразмыслил о текущих делах.

Итак, Дон Уэлш прав: кто-то пытается сорвать проект. Предполагаемая угроза оказалась реальной. И за этим кроется что-то важное.

«Что?» — таков был мой первый вопрос. «Чего ожидать теперь?» — второй.

Опираясь на фальшборт «Аквины», я курил и смотрел на холодные волны, набегающие с севера и бьющие в борт. Руки дрожали.

«Благородный, гуманный проект, — думал я. — И опасный. Тем более опасный, что кто-то проявляет к нему недобрый интерес».

Все-таки любопытно, доложит ли Эсквит «наверх» о моей выходке? Наверное, доложит, даже не ведая, что творит. Ему придется изложить причину аварии, чтобы доклад совпал с записью в бортовом журнале капсулы. Он сообщит, что я устранил короткое замыкание. Только и всего.

Но и этого будет достаточно.

Я знал, что злоумышленники имеют доступ к главному журналу. Их сразу насторожит отсутствие записи об обезвреженной мине. Им будет совсем несложно выяснить, кто встал на их пути. Поскольку ситуация сложилась критическая, они могут пойти на самые крайние меры.

Вот и прекрасно. Именно этого я и добиваюсь. Как тут не радоваться: я целый месяц потерял, дожидаясь, когда враги заинтересуются моей скромной персоной и, забыв об осторожности, начнут задавать вопросы.

Глубоко затянувшись, я посмотрел на далекий айсберг, сверкающий в лучах солнца. Это показалось мне странным, потому что небо было серым, а океан — темным. Кому-то не нравилось то, что здесь происходило, но почему — до этого я не мог додуматься, как ни ломал голову. Ну и черт с ними, со злоумышленниками, кем бы они ни были.

Я люблю ненастные дни. В один из них я родился на свет. И я сделаю все возможное, чтобы нынешний день удался на славу.

Вернувшись в каюту, я смешал коктейль и уселся на койку. Вскоре раздался стук в дверь.

— Не заперто, — сказал я.

Дверь отворилась. Вошел молодой человек по фамилии Роулинз.

— Мистер Швейцер, с вами хочет поговорить Кэрол Дейт.

— Передайте ей, что я сейчас приду.

— Хорошо. — Он удалился.

Кэрол была молода и красива, поэтому я расчесал свои светлые волосы и надел свежую сорочку.

Я подошел к ее каюте и дважды стукнул в дверь.

Я полагал, что начальник корабельной службы безопасности вызвала меня в связи с аварией в контрольной рубке. Логично было допустить, что она имеет самое непосредственное отношение к происходящему.

— Привет, — сказал я, входя. — Кажется, вы за мной посылали?

Она сидела за огромным полированным столом.

— Швейцер? Да, посылала. Присаживайтесь. — Она указала на кресло напротив.

Я сел.

— Зачем я вам понадобился?

— Сегодня вы спасли «Джей-9».

— Это вопрос или утверждение?

— Вы не имели права прикасаться к аппаратуре управления.

— Если хотите, могу вернуться в рубку и сделать все, как было.

— Так вы признаетесь, что копались в ней?

— Да.

Она вздохнула.

— Знаете, вообще-то я не в претензии. Вы спасли двух человек, и я не стану требовать, чтобы вас наказали за нарушение инструкции. Я хочу спросить вас о другом.

— О чем?

— Это диверсия?

Ну вот. Так и знал, что спросит.

— Нет, — ответил я. — Всего-навсего «коза».

— Лжете.

— Простите, не понял?

— Прекрасно поняли. Кто-то привел аппаратуру в негодность. Вы ее починили, а это было посложнее, чем устранить короткое замыкание. К тому же полчаса назад мы зафиксировали взрыв слева по борту. Мина.

— Это вы сказали. Не я.

— Не пойму, что за игру вы ведете. Вы же раскрылись, какой смысл теперь темнить?

Я мысленно составлял ее портрет. Мягкие рыжеватые волосы, обилие веснушек. Под косым срезом челки — широко посаженные зеленые глаза. Хоть Кэрол и сидела, я знал, что роста она немалого — примерно пять футов десять дюймов. Как-то раз мне довелось потанцевать с ней в ресторане.

— Ну?

— Что — ну?

— Вы о чем?

— Это диверсия?

— Нет. С чего вы взяли?

— Вы же знаете: были и другие попытки.

— Ничего я не знаю.

Внезапно она покраснела, но веснушки от этого стали только заметней. С чего бы это ей краснеть?